Олег Евгеньевич, поздравляем вас с наградой и общественным признанием. Ваш проект — это цикл театральных вечеров, он продолжается уже третий год. А как и почему возник?

Идея принадлежит директору театра Андрею Борисову. Он считает, что блестящая история нашего театра — это прежде всего заслуга выдающихся артистов, танцовщиков, режиссеров, дирижеров, директоров, то есть команды, без которой чуда бы не случилось. Мы хотели перебросить своеобразный мостик от звезд оперной сцены прошлых лет к сегодняшним исполнителям. Ведь театр, как птица феникс, время от времени умирает и возрождается. И преемственность здесь крайне важна.

Некоторые спектакли 50-х, 60-х, 70-х годов прошлого века шли на сцене в начале 2000-х. До сих регулярно идет «Царская невеста», поставленная в 1957 году. Словом, этот проект — возможность для сегодняшних зрителей сказать спасибо звездам театральной сцены прошлых лет.

В проекте я не один, работаем командой. Помимо Андрея Борисова, который помогает искать материалы, это Людмила Деменева — ведущая театральных концертов на протяжении 30 лет. Она о каждом артисте знает очень много и подсказывает, как лучше выстроить программу, какие архивные материалы использовать в работе. Оператор видеостудии Антон Токман — настоящий знаток сохранившихся в архивах записей, он профессионально и оперативно работает с видеорядом. К работе над проектом подключаются и опытные музыковеды. Например, известный московский критик Сергей Коробков (он, кстати, родом из Перми), выпускница Пермского музыкального училища, известный музыкальный критик Лариса Барыкина, музыкальный журналист Людмила Корж, историк пермского музыкального театра Владимир Порозов.

Как вы решаете, кто из выдающихся артистов прошлого станет героем следующего театрального вечера?

У нас есть художественный совет, где мы и обсуждаем эти вопросы. Порой бывает непросто. Когда мы только начинали, ни у кого не вызывала сомнения кандидатура Лилии Соляник: она исполнила немало ролей в постановках, действительно ставших событием для Перми: «Травиате» Верди, «Лючии Ди Ламмермур» Доницетти, «Нежности» Губаренко и ряде других. В 1970-е годы, когда артистка блистала на сцене, даже в сорокоградусные морозы в театре был аншлаг на всех спектаклях с ее участием.

Если с самого начала задана высокая планка, каждая следующая кандидатура обсуждается очень пристрастно. Мне хотелось бы, чтобы проект формировался, простите за пафос, по принципу «никто не забыт, ничто не забыто». Иногда казалось, что забыто все: не осталось ни материалов, ни записей, ни воспоминаний. Но на помощь приходили зрители. Пермяки бережно хранят многие ценные экспонаты, связанные с историей театра. Нам предоставляли уникальные записи из частных коллекций, которых не было ни в театральных архивах, ни в запасниках телерадиостудий. Приносили фотографии, делились воспоминаниями.

Все те, о ком вы рассказываете на своих вечерах, действительно, настоящие легенды, причем в масштабе страны. А как они попали в Пермь, в театр, далекий от столиц?

Здесь работали директора, которые были, выражаясь современным языком, менеджерами высочайшего класса. были, выражаясь современным языком, менеджерами высочайшего класса. Говорю о Савелии Ходесе, Михаиле Арнопольском, которому был посвящён один из первых вечеров цикла, и Анатолии Пичкалеве. Они выискивали таланты на всевозможных конкурсах по всей стране и приглашали их в Пермь, добивались для них квартир, достойной зарплаты, интересных ролей в репертуаре. Словом, старались успеть, пока другие театры не разглядели в молодых исполнителях будущих звезд.

Так было, например, со знаменитой певицей с уникальным голосом Эльвирой Шубиной — такие рождаются раз в 100 лет. После Уральской консерватории она должна была ехать на стажировку в Ла Скала. Но из-за Карибского кризиса вместо Милана оказалась в Перми. Шубина пела Татьяну в «Евгении Онегине», написанную для сопрано, могла исполнить Амнерис в «Аиде», Амелию в «Бале-маскараде» и Кармен в одноименной опере, Ярославну в «Князе Игоре", Марфу в «Хованщине». И делала это с ювелирной точностью.

Пермь привлекала не только молодежь. Клавдия Кудряшёва, народная артистка Белорусской ССР, исполняла все ведущие партии в Минске, однако приехала в Пермь, где ее карьера получила новый блестящий виток. Назвать хотя бы партии Турандот, Иоанны из «Орлеанской девы».

Концерт, посвященный Клавдии Кудряшёвой. Фото: Никита Чунтомов

Благодаря этим звездам Пермь и стала культурной столицей?

Именно. О спектаклях с участием таких артистов писала столичная пресса. Они становились событием не только нашего региона, но и всей страны. Оперу Чайковского «Орлеанская дева» для всего СССР открыла именно Пермь. До нас ее не исполняли ни в одном театре. И когда после пермской премьеры оперу представили в Москве, солисты пошли к руководству и настояли на том, чтобы она была поставлена и в Большом театре.

Другая эпоха началась с приходом главного режиссера Эмиля Пасынкова. Практически каждый его спектакль был открытием. Например, «Война и мир», который шел в двух вечерах, или опера Прокофьева «Огненный ангел». Музыкальные критики отмечали звучание театрального хора. Это заслуга другой нашей легенды — хормейстера Владимира Васильева. Пермь никогда не была провинциальной. В театре всегда работали люди, которые выводили его на первые позиции.

Вы имеете в виду не только артистов?

Да. Кстати, когда в Большой театр впервые привезли нашу «Орлеанскую деву», там спросили, в каком театре мы позаимствовали декорации. И очень удивились, узнав, что они наши. Просто не верили, что в Перми могут так сделать. Недавно я беседовал с одной зрительницей с большим стажем. Она начала ходить в Пермский театр оперы и балета в 13 лет, это был 1943 год. С её слов, когда открывались кулисы, публика сразу аплодировала декорациям: настолько они были выполнены с художественным вкусом. В те годы было принято, что первым на сцену выходил художник спектакля и получал свои заслуженные аплодисменты.

Кстати, если говорить о военных годах, нельзя не вспомнить о главном хормейстере театра Леониде Виссонове, который занимал эту должность с 1941 по 1958 год. Именно ему удалось не только сохранить труппу театра в тяжелейшие годы войны, но и после отъезда Кировского театра в Ленинград, вернуть труппу к себе домой, и радовать зрителя новыми постановками как классического репертуара, так и современного.

Ваш проект посвящен звездам театра советского времени. Но ведь тогда было очень много так называемых номенклатурных спектаклей. Об этом вы тоже говорите?

Да, конъюнктура была. Партийные боссы требовали, чтобы творческие организации обязательно ставили что-то создающее «нового человека новой эпохи». Так появлялись спектакли «Броненосец Потемкин», «Тихий Дон», «Севастопольцы», балет «Красный мак». Существовали годовые абонементы, которые сыграли большую роль в рождении этого «нового советского человека». Ведь, приобретя абонемент, человек целый год посещал спектакли, как современные, так и классические. И благодаря необходимости ежегодных творческих отчетов на сцене появлялись истинные шедевры мировой оперы: «Борис Годунов», «Хованщина», «Аида», «Сказки Гофмана». 

Кстати, немногие знают, но в те времена артисты, поющие главные партии, назывались не ведущими, как сейчас, а, как и партийные работники, — ответственными. Но это не мешало ответственным петь, например, «Дона Карлоса» Верди в постановке 1948 года — именно с этим спектаклем прошли первые послевоенные гастроли театра в Москве, и музыкальная критика отметила высокий уровень труппы.

Вы говорите только об оперных исполнителях. Но ведь балет — особая гордость города.

Балет — это действительно гордость города и отдельная тема в цикле «Легенды театра». Вечера, посвященные выдающимся танцовщикам и хореографам, готовятся и обязательно состоятся в нашем театре. В начале будущего года на нашей сцене состоится очередная встреча в рамках проекта «Легенды Пермского театра», которую мы посвятим известным хормейстерам Леониду Виссонову, Александре Роговой и Владимиру Васильеву. Не буду открывать секретов, но, надеюсь, это будет замечательный вечер.

Интервью: Инесса Суворова, Российская газета